«Иду под украинским флагом»: мог ли Киеву достаться крейсер «Москва» при разделе ЧФ СССР

Украина и Россия развели флот по разным базам 30 лет назад

Известно, что при разводе тяжело дается раздел имущества, и уж тем более трудно делить детей. Черноморский флот при распаде СССР оказался и тем и другим: Россия и Украина претендовали на владение его кораблями, а офицеры и матросы пытались определиться, под каким флагом продолжать службу. Однажды это вылилось в открытый мятеж одного из противолодочных кораблей, сбежавшего в Одессу из Крыма, а если бы конфликт не был урегулирован, Украине, вероятно, мог бы достаться и крейсер «Москва».

Развод

Раздел Советской армии начался почти сразу после провалившегося путча ГКЧП, еще до распада СССР. Осенью 1991 года Верховный совет Украины принял решение, что все воинские части, расположенные на территории республики, отныне подчиняются украинским властям, в том числе и Черноморский флот. Распоряжение это было во многом сугубо формальным: например, многочисленные украинские ракетные шахты всегда управлялись из Москвы и в отрыве от нее были нефункциональны.

Уже в конце декабря 1991 года, после Беловежских соглашений, проблему попытались решить путем создания Верховного командования стран СНГ, которому бы подчинились советские стратегические силы. Статус Черноморского флота при этом был спорным: с одной стороны, он имел стратегическое значение, с другой стороны, его корабли — это относительно автономные единицы, которые могут менять свой флаг.

По сути, с декабря 1991 до 1994 года флот находился в подвешенном состоянии, и было неясно, чьи приказы руководству следует выполнять — президента Кравчука или Ельцина.

Такая неопределенность казалась естественной на фоне общего хаоса, и в нем решающую роль начинало играть руководство флота и его личный состав.

«Уважаемые солдаты, матросы и курсанты, сержанты и старшины, прапорщики и мичманы, офицеры, генералы и адмиралы! Украина, выполняя волю своего народа, сделала исторически судьбоносный выбор и согласно Акту провозглашения независимости Украины и всеукраинского референдума строит суверенное, демократическое, правовое государство. Все дислоцированные на территории Украины группировки войск и сил кроме войск, которые Украина включила в состав стратегических сил, образуют Вооруженные Силы Украины. До 20 января т.г. военнослужащие ВС Украины должны принять военную присягу на верность народу Украины. В связи с этим

я, как Президент Украины и Главнокомандующий Вооруженными Силами Украины, обращаюсь ко всем военнослужащим и призываю вас спокойно и здраво сделать личный выбор и определиться относительно дальнейшего прохождения военной службы»,

— это обращение Леонида Кучмы опубликовали во флотской газете «Флаг Родины» 10 января 1992 года.

Сразу после этого ее главного редактора, капитана первого ранга Ярослава Князева, вызвал к себе командующий флотом, адмирал Игорь Касатонов. Адмирал был в ярости, что текст опубликовали без согласования с ним, на что главред отвечал, что официальное обращение было получено по телетайпу — государственной линии связи. Если же адмиралу не нравится содержание сообщений телетайпа, он может отключить на флоте связь. Разумеется, за такой ответ адмирал сказал Князеву немедленно готовиться к комиссии по увольнению.

О том, как относились к вопросу выбора флага моряки-черноморцы, информация противоречивая. С уверенностью можно сказать одно: на флоте было много сторонников перехода под российское командование, но на нем действовали и многочисленные украинские активисты. Официально он именовался Черноморский флот объединенных вооруженных сил СНГ, но с учетом эфемерности этой структуры смысл такого подчинения оставался неясным.

Позиция Касатонова была твердой: никакой присяги Украине на флоте не будет, а его судьбу могут решить только лидеры государств на переговорах. До того момента соединение будет оставаться неделимым.

Бунт на корабле

25 января 1991 года командир 17-й бригады кораблей охраны водного района, капитан 2-го ранга Юрий Шалит, приказал собрать вечером как можно больше офицеров бригады для важного совещания. Он же на нем первый взял слово.

«А кому мы сейчас служим на Черноморском флоте? Если дадут команду из Москвы, то мы, военные, снова попадем в какую-нибудь беду, как уже было в Афганистане и других местах? Поэтому пора сделать выбор, какому государству служить», — говорил Шалит. В итоге командир назначил принесение присяги Украине на следующее утро.

Так и случилось. 17-я бригада состояла из малых противолодочных кораблей проектов 159 и «Молния-2», по сути — небольших патрульных корветов. Начальник штаба бригады и идейный сподвижник Шалита, капитан 2-го ранга Николай Жибарев, рассказывал, что на сторожевике СКР-112, на котором находился он сам, принять украинскую присягу согласились 85% экипажа. Аналогичное соотношение, с его слов, было и в остальной бригаде, а оставшимся 15% объявили, что вплоть до урегулирования статуса Черноморского флота они будут служить вместе с остальными на одних кораблях, дружным коллективом.

Важно отметить, что на тот момент проукраински настроенные моряки были категорически против кровопролития.

Даже в их мемуарах и интервью, данных в 2000-х годах, они не выражали ненависть в адрес пророссийски настроенных сослуживцев, и не считали лояльных Москве офицеров врагами, которых надо уничтожать.

Так не считали и лояльные России офицеры, в том числе во главе Черноморского флота. В итоге инициаторов акции не выбросили за борт за бунт и не отдали под трибунал. После разбирательства в штабе Шалита просто отстранили от выполнения обязанностей, Жибареву ограничили доступ к секретным документам, на остальных офицеров, организовавших присягу Украине, стали оказывать давление. В штабе составили списки бунтарей и стали отказывать им в продвижении по службе, понуждать к увольнению, исключали из списков на получение жилья и применяли другие «мягкие» методы.

Так продолжалось полгода, пока проукраинские активисты не решились на открытый мятеж, — сбежать с крымской базы на Украину. Капитан Жибарев поднялся на борт СКР-112, приказал поднять на нем украинский флаг и следовать в Одессу. За ним в погоню немедленно направился корабль на воздушной подушке МДК-184.

Стрелять его экипаж решился только из малокалиберной пушки АК-230, и не на поражение, а так, чтобы снаряды падали впереди нарушителя. Вскоре к МДК присоединились другие корабли и самолеты, пытавшиеся перехватить СКР-112. Они шли на таран, пытались бросать швартовые концы так, чтобы они намотались на винт. Более крупный сторожевой корабль «Разительный» пытался выполнить более сложный маневр — задеть нарушителя приспущенным якорем, повредить и высадить группу захвата для абордажа (командир «Разительного» это отрицал и говорил, что задача была лишь навязать переговоры). В воздухе, тем временем, разворачивалось моральное противостояние российских и украинских самолетов, — никто не решался открывать огонь, летчики лишь обозначали присутствие и решимость.

СКР-112 и «Разительный» долго маневрировали рядом, пока Жибарев не согласился подняться на борт сторожевика для переговоров. Они ни к чему не привели — по их окончании СКР-112 продолжил следовать тем же курсом и пришел в порт Одессы.

Холодная гражданская война

Украинская пресса быстро провозгласила беглецов героями. Ирония заключается в том, что Украина практически сразу направила этот корабль на слом из-за неудовлетворительного технического состояния. Но кризис был очевидным: проукраински настроенные офицеры и раньше пытались привести к присяге свои экипажи, но впервые перешли к открытому мятежу.

По сути, внутри флота шла «холодная гражданская война». Например, весной 1992 года были официально созданы ВМС Украины, главкомом которых был назначен вице-адмирал Борис Кожин, начальник Крымской военно-морской базы. Узнав об этом, Касатонов немедленно отстранил Кожина от командования базой, а на случай эксцессов приказал силам береговой обороны окружить ее штаб. Так Кожин стал адмиралом без флота, единственным военнослужащим ВМС Украины. Вскоре их пообещали усилить строящимися кораблями, которые еще находились на украинских верфях и не были переданы советскому флоту.

В марте 1992 года украинскую присягу чуть было не принял экипаж подводной лодки Б-871 проекта «Палтус» — это актив куда более серьезный, чем старый и ржавый сторожевик. Этого не произошло лишь потому, что на ней было достаточно моряков с активной пророссийской позицией.

Стало ясно, что без решения на уровне глав государств продолжаться так дальше не может. 3 августа 1992 года Ельцин и Кравчук договорились, что Черноморский флот станет объединенным флотом России и Украины, его командующие будут утверждаться обоими президентами, а символика на кораблях останется советской вплоть до дальнейшего урегулирования.

«Развод» происходил поэтапно. 9 июня 1995 года два президента подписали Соглашение о раздельном базировании российского Черноморского флота России и Военно-морских сил Украины, разведя их по разным базам. Окончательно же вопрос был урегулирован в 1997 году: было решено, что корабли флота поделят пополам, но Россия тут же выкупит сверху еще примерно четверть его состава. К середине 1995 годов было уже ясно, что Украина — это бедная страна, которая не в состоянии содержать крупный флот, и потому ей досталось лишь 43 боевых корабля и 132 судна и катера. Лучшими из них были крупные сторожевые корабли проекта 1135: «Безукоризненный», «Беззаветный», «Разительный», и все они были разделаны на металл в 2000-е годы.

Интересно, что Украина могла легко провести рейдерский захват крейсера «Москва», который до 1995 года именовался «Слава». Весной 1991 года этот корабль встал на ремонт в николаевские доки и находился там во время самой острой фазы конфликта. Новые корабли, достраивавшиеся на отошедших Украине верфях, сразу вводились в состав украинского флота, и именно так он получил целый авианесущий крейсер «Рига», единоклассовый «Адмиралу Кузнецову» и проданный затем Китаю. Поэтому, если бы конфликт не был урегулирован дипломатически, Украина могла бы оставить корабль у себя и ввести в состав собственных ВМС.

Впрочем, им и так достался недостроенный крейсер того же проекта, получивший имя «Украина». Его насквозь ржавые остатки и сейчас можно увидеть на Николаевском судостроительном заводе. Достроить корабль самостоятельно Украина не смогла, так что, возможно, и «Москва» бы была ей без надобности.

Что думаешь? Комментарии